В этой главе у читателя и авторов начинает складываться общий язык, который позволит затем приступить к рассказу об устройстве иврита.

На сцене появляется алфавит, причем оказывается, что он не ограничивается буквами, а в него, вопреки ожиданиям, входят огласовки и дагеши, которые можно по-всякому классифицировать и на сочетания которых в слове наложены жесткие ограничения. Читатель начинает привыкать, что в иврите многое запрещено, а значит иногда то, что кажется верным при поверхностном взгляде, может оказаться ошибкой. Главным из этих ограничений является закон о слоге - ему уделено немало места в самой главе, и ссылками на него полон весь учебник.

В конце главы читателю предъявляются части речи - в качестве подготовки к тому, что дальше отдельно будет изучаться имя и отдельно глагол.