В этой главе у читателя и авторов начинает складываться
общий язык, который позволит затем приступить к рассказу об
устройстве иврита.
На сцене появляется алфавит, причем оказывается, что он
не ограничивается буквами, а в него, вопреки ожиданиям, входят
огласовки и дагеши, которые можно по-всякому классифицировать
и на сочетания которых в слове наложены жесткие ограничения.
Читатель начинает привыкать, что в иврите многое запрещено, а
значит иногда то, что кажется верным при поверхностном взгляде, может
оказаться ошибкой. Главным из этих ограничений является закон
о слоге - ему уделено немало места в самой главе, и ссылками на
него полон весь учебник.
В конце главы читателю предъявляются части речи - в качестве
подготовки к тому, что дальше отдельно будет изучаться имя и
отдельно глагол.